Преграда между Я и Ты
Одним вечером я зашел к нему на нижнюю палубу. Один из его друзей заболел и находился в жару на железной койке. Мне сказали, что бортовой доктор не утрудит себя спуститься на палубу третьего класса. Так как было очевидно, что он страдает от малярии, я дал ему немного хинина. В то время как я был занят с больным, другие йеменцы собрались в углу вокруг Мухаммада Салиха и, глядя украдкой на меня, шепотом совещались. В конце концов один из них вышел вперед — высокий человек с зеленовато-коричневым лицом и горячими черными глазами — и предложил мне пачку скомканных франков:
— Мы собрали это все вместе. К сожалению, тут немного; окажите милость и примите это.
Я опешил и отступил назад, объясняя, что я не ради денег дал лекарство их другу.
— Нет-нет, мы знаем это; но все же прими эти деньги. Это не плата, а подарок... подарок от братьев. Мы очень рады за тебя и поэтому даем тебе деньги. Ты — мусульманин и наш брат. Ты даже лучше, чем мы, остальные: мы родились мусульманами, наши отцы и деды были мусульманами, но ты распознал Ислам внутри своего собственного сердца... Прими деньги, о брат, ради Посланника Всевышнего.
Однако я, все еще связанный европейскими обычаями, защищал себя:
— Я бы ни за что не смог принять подарок в обмен на услугу, оказанную больному другу... Кроме того, у меня достаточно денег; вам наверняка они нужны больше. Однако, если вы настаиваете на том, чтобы отдать их, отдайте их беднякам в Порте Саид.
— Нет, — повторил йеменец, — ты прими их от нас, но, если ты не желаешь их оставлять, отдай их от своего имени беднякам.
И в то время как они оказывали на меня давление и, потрясенные моим отказом, вдруг погрустнели и смолкли, как будто я отказал не их деньгам, но их сердцам, я вдруг осознал: там, откуда приехал я, люди привыкли выстраивать преграды между Я и Ты, однако это была община без преград...
— Дайте мне деньги, братья. Я принимаю их и благодарю вас.